МАТУШКА ВОДА

Сходным остаётся и отношение к воде, также считающейся «живой». Даже в последней четверти XX века на севере России местами сохранялся запрет ходить после захода солнца по воду. Запрет этот мотивируется тем, что «вода спит – отдыхает» и её «нельзя будить» (Мурманск, Вологда). Почти повсеместно считалось, что оскорбление воды шумом, бранью, плевками, прочими неуместными и неурочными действиями может навлечь болезнь, даже смерть. На Ярославщине оскорбивший воду опускал в неё кусок хлеба, прося прощения у «матушки-воды» и у «водяных дедов и прадедов, отцов и матерей и их малых детушек». Согласно народному представлению о мироустройстве, вода со всех сторон обтекает, покоит на себе землю.
Вода в разнообразных состояниях – вода рек, озёр, дождевая, ключевая – играет особую роль и в повседневном быту крестьян, и в больших календарных праздниках и обрядах. Во многих губерниях России встречать весну  выходили именно к рекам, воде. Как и птицы, пробуждающиеся ручьи, родники, вскрывающиеся ото льда реки были первыми вестниками весеннего воскресения земли, будущего расцвета природы. Крестьяне говорили, что «на Сороки (22 марта) прилетает кулик из-за моря, приносит воду из неволи», а апрельские ручьи «землю будят».
По поверям именно водной дорогой умершие отправлялись в свои жилища, поэтому повсеместно вода, поставленная в чашке у изголовья умирающего, - начало «посмертного пути» души. Крестьяне Архангельской губернии полагали, что вода эта колышется, когда душенька «обмывается от грехов своих». Если же вода недвижна – то «затоскуют и загорюют родные, что душа улетела, не омывшись от грехов. «Пропала!» - говорят – хотя бы умерший перед смертью и исповедался, да не было воды близ головы». На Брянщине считали, что «душе легче выходить на воду» (умирающий меньше мучается).
В мировоззрениях народа вода была не только «путём умерших», но и «дорогой в будущее» (это одно из объяснений распространённого обычая гадать по воде). В Ярославской губернии девушки гадали со свечой у проруби, ожидая увидеть в воде лик суженного. В Тульской губернии на первой неделе Великого поста крестьяне выходили к рекам, прислушивались: не шумит ли вода? Если вода шумела, как жёрнов на мельнице, это предвещало летом большие дожди и грозы. Если вода стонала, как ребёнок или старая баба, ожидались беды, пожары, смерти, землетрясения.
Вода вещала и об участи опасно больного: «Сойдёшь на ключ, помолишься на все четыре стороны и думаешь: на живое или на мёртвое? Как на живое – водычка стоит как стёклышко светлая; как на мёртвое – ключи забьют, запрыскают оттуда с песком». Верили, что умерших колдуны и ворожеи могут показать в чашке с водой.
«Живыми» (вплоть до начала XX века) могли представляться и реки – «Колыма-матушка». Всеобъемлющая стихия воды заключает в себе и созидательные и разрушительные начала. Вода (в различных состояниях, в разное время суток, года) – и «наносит», и лечит болезни. Вода ключей, ручьёв, озёр и рек, некогда воспринимавшаяся как кровь, бегущая по жилам матери-земли, представлялась хранительницей плодородия, благополучия, жизненных сил. Мир в восприятии крестьян пронизан разнообразными сакральными силами, в том числе – исходящими от «живых» стихий. В календарных обрядах отразились представления о необходимом ежегодном кругообороте сил жизни и плодородия, объединяющих в единое пульсирующее целое землю, растительность и людей.